понедельник, 27 февраля 2012 г.

Пожарным будущего



- Как все началось, спросите вы? Только с введением фотографии. А потом, в начале двадцатого века, - кино, радио, телевидение. И очень скоро все стало производиться в массовых масштабах.

            - А раз все стало массовым, то и упростилось, - продолжал Битти. – Когда-то книгу читали лишь немногие – тут, там в разных местах. Поэтому и книги могли быть разными. Мир был просторен. Но когда в мире стало тесно от глаз, локтей, ртов, когда население удвоилось, утроилось, учетверилось, содержание фильмов, радиопередач, журналов, книг снизилось до известного стандарта. Этакая универсальная жвачка.
            - Постарайтесь представить себя человека девятнадцатого столетия – собаки, лошади, экипажи – медленный темп жизни. Затем двадцатый век. Темп ускоряется. Книги уменьшаются в объеме. Сокращенное издание. Пересказ. Экстракт. Не размазывать! Скорее к развязке!
            - Произведения классиков сокращаются до пятнадцатиминутной радиопередачи. Потом еще больше: одна колонка текста, которую можно пробежать за две минуты; потом еще: десять – двадцать строк для энциклопедического словаря. Я, конечно, преувеличиваю. Словари существовали для справок. Но немало было людей, чье знакомство с «Гамлетом» ограничивалось одной страничкой краткого пересказа в сборнике, который хвастливо заявлял: «Наконец-то вы можете прочитать всех классиков! Не отставайте от своих соседей!» Понимаете? Из детской прямо в колледж, а потом обратно в детскую. Вот вам интеллектуальный стандарт, господствовавший последние пять или более столетий.
            - А теперь быстрее крутите пленку!!! Быстрее! Клик! Пик! Флик! Сюда, туда, живей, быстрей, так этак, вверх, вниз! Кто, что, где как, почему? Эх! Ух! Бах, трах, хлоп, шлеп! Дзинь! Бом! Бум! Сокращайте, ужимайте! Пересказ пересказа! Экстракт из пересказа пересказов! Политика? Одна колонка, две фразы, заголовок! И через минуту все уже испарилось из памяти. Крутите человеческий разум в бешенном вихре, быстрей, быстрей! – руками издателей, предпринимателей, радиовещателей, так, чтобы центробежная сила вышвырнула вон все лишнее, ненужные, бесполезные мысли!
            - Срок обучения в школах сокращается, дисциплина падает, философия, история, языки упразднены. Английскому языку и орфографии уделяется все меньше и меньше времени и наконец эти предметы заброшены совсем. Жизнь коротка. Что тебе нужно?
            Прежде всего РАБОТА, а после работы РАЗВЛЕЧЕНИЯ, а их кругом сколько угодно, на каждом шагу, наслаждайтесь! Так зачем же учиться чему-нибудь, кроме умения нажимать кнопки, включать рубильники, завинчивать гайки, пригонять болты?
            - Застежка-молния заменила пуговицу, и вот уже нет лишней полминуты, чтобы над чем-нибудь призадуматься, одеваясь на рассвете, в этот философский и потому грустный час.
            - Жизнь превращается в сплошную карусель. Все визжит, кричит, грохочет! Бац, бах, трах!
            - Долой драму, пусть в театре останется одна клоунада, а в комнатах сделайте стеклянные стены, и пусть на них взлетают цветные фейерверки, пусть переливаются краски, как рой конфетти, или как кровь, или херес, или сотерн. Вы, конечно, любите бейсбол?
            - ДА!
            - А кегли любите? А гольф? Баскетбол? Бильярд, футбол?
            - Да!
            - Как можно больше спорта, игр, увеселений – пусть человек всегда будет в толпе, тогда ему не надо думать. Организуйте же, организуйте все новые и новые виды спорта, сверхогнанизуйте сверхспорт! Больше книг с картинками! Больше фильмов! А пищи для ума все меньше и меньше.
            В результате неудовлетворенность. Какое-то беспокойство. Дороги запружены людьми, все стремятся куда то, все равно куда. Бензиновые беженцы. Города превратились в туристические лагеря, люди – в орды кочевников, которые стихийно влекутся то туда, то сюда, как море во время прилива и отлива, и – вот сегодня он ночует в этой комнате, а перед тем ночевали вы, а накануне – я.
            - Возьмите теперь вопрос о разных мелких группах внутри нашей цивилизации. Чем больше населения, тем больше таких групп. И берегитесь обидеть которую-нибудь из них – любителей собак или кошек, врачей, адвокатов, торговцев, начальников, мормонов, баптистов, унитариев, потомков китайских, шведских, итальянских, немецких эмигрантов, техасцев, бруклинцев, ирландцев, литовцев, белорусов, украинцев, нанайцев. Герои книг, пьес, телевизионных передач не должны напоминать подлинно существующих художников, картографов, механиков.
            Чем шире рынок, тем тщательнее надо избегать конфликтов. Все эти группы и группочки, созерцающие собственный пуп, - не дай бог как-нибудь их задеть! Злонамеренные писатели, закройте свои пишущие машинки! Ну что ж, они так и сделали. Журналы превратились в разновидность ванильного сиропа. Книги – в подслащенные помои. Так по крайне мере, утверждают критики, эти заносчивые снобы. Неудивительно, говорили они, что книги никто не покупает. Но читатель прекрасно знал, что ему нужно, и кружась в вихре веселья, он оставил себе комиксы. Ну и, разумеется, эротические журналы.
            Так вот все это произошло без всякого вмешательства сверху, со стороны правительства. Не с каких-либо предписаний это началось, не с приказов или цензурных ограничений. Нет! Техника, массовость потребления и нажим со стороны этих самых групп – вот, что хвала Господу, привело к нынешнему положению. Теперь благодаря им вы можете всегда быть счастливы: читайте себе на здоровье комиксы, любовные исповеди и рекламу.
            Когда школы стали выпускать все больше и больше бегунов, прыгунов, скакунов, пловцов, любителей ковыряться в моторах, летчиков, автогонщиков вместо исследователей, критиков, ученых и людей искусства, слово «интеллектуальный» стало бранным словом.
            Человек не терпит того, что выходит за рамки обычного.
            Вспомните-ка, в школе в одном класс с вами был, наверно, какой-нибудь особо одаренный малыш? Он лучше всех читал вслух и чаще всех отвечал на уроках ,а другие сидели как истуканы и ненавидели его от всего сердца. И когда же вы колотили и всячески истязали после уроков, как не этого мальчишку? Мы все должны быть одинаковыми. Не свободными и равными от рождения, как сказано в Конституции, а просто мы все должны стать одинаковыми. Пусть люди станут похож друг на друга, как две капли воды; тогда все будут счастливы, ибо не будет великанов, рядом с которыми другие почувствуют себя ничтожество.
            Книга – это заряженное ружье в доме соседа. Сжечь ее! Разрядить ружье.
            Мы жаждем быть счастливыми! Ведь столько возможностей, для удовольствий, для острых ощущений. Наша культура щедро предоставляет ему такую возможность.
            Цветным не нравится детская сказка «Маленький черный Самбо». Сжечь ее.
            Белым не неприятна «Хижина дяди Тома». Сжечь ее.
            Кто – то написал книгу о том, что курение предрасполагает к раку легких. Табачные фабриканты в панике. Сжечь ее.
            Нужна безмятежность, спокойствие. Прочь все, что рождает тревогу.
            Домашняя среда может свести на нет многое из того, что пытается привить школа. Вот почему мы все время снижали возраст для поступления в детские сады. Теперь выхватываем ребятишек чуть ли не из колыбели.
            Заинтересованность не в том, что как делается что-нибудь, а для чего и почему. Подобная любознательность опасна. Начни только спрашивать, почему да зачем, и если вовремя не остановиться, то конец может быть очень печальный.
            Теперь умеют вовремя подавлять подобные тенденции. В само раннем возрасте. Без досок и гвоздей не построишь, и, если хочешь чтобы дом был построен, спрячь доски гвозди. Если не хочешь, чтобы человек расстраивался из-за политики, не давай ему возможность видеть обед стороны вопроса. Пусть видит только одну, а еще лучше – ни одной. Пусть забудет, что есть на свете такая вещь, как война. Если правительство плохо, ни черта не понимает, душит народ налогами – это все-таки лучше, чем если народ волнуется.
            Спокойствие, превыше всего! Устраивайте разные конкурсы. Набивайте людям головы цифрами, фактами, пока их не затошнит. Ничего зато им будет казаться, что ни очень образованные. У них даже будет впечатление, что они мыслят, что они движутся вперед, хотя на самом деле стоят на месте. И люди будут счастливы, ибо «факты», которыми они напичканы, - это нечто неизменное. Но не давайте им такой скользкой материи, как философия или социология. Не дай бог, если они начнут делать выводы и обобщения. Это ведет к меланхолии. Человек, умеющий разобрать или собрать телевизор, а в наши дни это умеет каждый – куда счастливее человека, пытающегося измерить и исчислить Вселенную, ибо нельзя ее ни измерить, ни исчислить, не ощутив при этом, как сам ты ничтожен и одинок.
            Нет к черту! Подавайте нам увеселения, вечеринки, акробатов и фокусников, отчаянные трюки, реактивные автомобили, мотоциклы-вертолеты, порнографию и наркотики. Побольше такого, что вызывает простейшие, автоматические рефлексы! Если драма бессодержательна, фильм пустой, а комедия бездарна, дайте мне дозу возбуждающего – ударьте по нервам оглушительной музыкой! И мне будет казаться, что я реагирую на пьесу, тогда как это всего-навсего механическая реакция на звуковолны. Но мне-то все равно. Я люблю чтобы меня тряхнуло как следует.
            Все охраняется от ничтожной кучки, которая своими противоречивыми идеями и теориями хочет сделать всех несчастными. Чтобы потом меланхолии и мрачной философии не захлестнул наш мир.
            Все это вздор – рассказы о людях, которых никогда не было на свете; научные труды ученых, обзывающих других идиотами, пытаясь перекричать один одного. Все суетятся мечутся, стараются потушить звезды и погасить солнце, а потом вновь своять новые и новые.

Рэй Брэдбери. 451 по фаренгейту. 1953.

Комментариев нет:

Отправить комментарий